Бои в хуторе Лебеди - февраль 1943 года

Все больше и больше времени проходит со времени Великой Отечественной войны и к сожалению с каждым годом, а то и днем, остается все меньше и меньше живых свидетелей той великой трагедии нашего народа. Меняются режимы, власти и эпохи, всплывают наверх все новые и новые факты, как имеющие отношение к былой действительности, так и нет.

С появлением интернета у всех нас появился доступ к огромному морю информации и в этом море так сложно разобраться и найти то зерно, хоть сколько бы то ни было объективной информации и понять, как же в действительности все происходило. В силу того, что информация о тех или иных событиях зачастую разрозненная и отрывочная, а не редко, представляет из себя, просто вырванные из контекста большой истории куски, сложить во едино общую картину, крайне сложно и чем больше таких мелких фрагментов мы узнаем, тем больше возникает новых вопросов, о том страшном времени, на которые так сложно дать однозначные и исчерпывающие ответы.

К сожалению, на настоящее время нет никакой мало-мальски развернутой информации о ходе ожесточенных боев за наш родной хутор, проходивших в середине февраля 1943г., но с исторической точки зрения, упомянутые события достойны не меньшего внимания, чем бои за освобождение г.Краснодара, которых в действительности не было, но разговоров о них излишне много.

В нашем хуторе уже выросло не одно поколение людей толком ничего не знающих о событиях тех тяжелых дней, и все познания большинства населения о битве за хутор сводятся к тому, что в хуторе есть братская могила погибших солдат Красной армии. И даже в школьной программе, лишь 18 февраля, ежегодно вскользь упоминается о тех событиях, но толком-то рассказать никто ничего и не может. Такое положение вещей недопустимо. В связи с чем и подготовлен данный очерк, для сайта хутора Лебеди, в котором, я постараюсь опираясь на рассказы живших в то время в людей, а так же на воспоминания военных историков того времени, имевших непосредственное отношение к происходящему в те дни и иные доступные материалы, максимально объективно описать события тех семи неспокойных дней.


*******


После неудачной попытки овладеть Москвой и провала плана «Барбаросса», немецкое командование разработало новый план ведения боевых действий на Восточном фронте под названием «План Блау». Замысел заключался в том, чтобы перевести силу основного удара группы армий «Юг», в Юго-Западном и Южном направлении. Овладеть крупнейшим промышленным центром и железнодорожным узлом, городом Сталинград, а так же осуществить захват нефтяных месторождений на Кавказе, с одновременным уничтожением сил Красной Армии на Кавказском фронте и перекрыть дорогу, по которой поступала помощь союзников с территории Ирана. Но, как нам всем известно, этому плану не суждено было воплотиться в реальность.

7 июля 1942г. группа армий «Юг» была разделена на две части – группа армий «А» и группа армий «Б». 22 июля 1942г. Гитлер направил фельдмаршалу Листу (командующему группой армий «А») директиву №45, в которой группе ставились четкие указания по захвату Кубани и Кавказа. Этот план получил название «Эдельвейс».

Немецкая армия начала крупномасштабное наступление в соответствии с намеченным планом. Форсировав Дон и закрепившись на Батайском плацдарме, немцы нанесли удар в восточном и южном направлении. Командование Красной Армии оказалось совершенно неготовым к такому повороту событий, что обернулось стремительным наступлением немцев на Кавказ и таким же стремительным отступлением советских сил с большими потерями. Итог нам всем известен – хутор был в руках немцев уже в августе, а в сентябре немецкая артиллерия располагалась на вершине Эльбруса.

Севернее же, на Сталинградском направлении, у группы армий «Б», дела шли не так гладко и в середине декабря 1942г. общая обстановка на Юго-Восточном направлении резко изменилась. С окружением 6-й армии под командование генерал-полковника Паулюса, у немцев оказался обнаженным Юго-Восточный фланг группы армий «Б» в связи с чем, возникла угроза окружения и блокирования на Кавказе группы армий «А» и даже ее уничтожения.

В таких условиях, немецкое командование вынуждено было организовать спешный отход на безопасные рубежи и оставить Кавказ, дабы не допустить самого худшего. Был разработан план, по которому 17 армия совместно 13 танковой дивизией и румынским корпусом должна была поэтапно отступить на «Кубанский плацдарм», а тяжелые танковые армии и моторизованный корпус СС «Викинг», а так же итальянский горно-стрелковый корпус должны были выйти в район севернее Ростова-на-Дону.

Крупномасштабное отступление немцев на всем протяжении линии Кавказского фронта началось 21 декабря 1942г. Отход назад был настолько стремительным, что 11 февраля 1943г. немцы уже оставили Краснодар. Немецкая 17 армия отступала на Кубанский плацдарм. Линия обороны у этого плацдарма, названная «Голубой линией», проходила с Севера на Юг: Черноерковская-Петровская-Славянская-Троицкая-Крымская-Новороссийск. Из всех рубежей немецкой обороны на Кубани, всем нам наиболее известна именно эта линия. Но, кроме Голубой линии, так же существовали линии «Зеленая», «Желтая», «Абин», «Z», «Майн» и другие. Но в случае с нашим родным хутором, нас интересует линия «В» (нем.).


*******


В двадцатых числах января 1943г. на совещании командующего 17-й армией генерал-полковника Руоффа с командирами корпусов, немцами принято решение о расформировании резервных частей дивизий входящих в состав 17 армии и передачи их в состав других дивизий для усиления и оптимизации обороны. Так же был разработан детальный план отхода соединений 17 армии на Кубанский плацдарм, вплоть до указания точного времени оставления каждого этапа оборонительных рубежей и о заблаговременном оборудовании укреплений на таких рубежах. Рубеж, проходящий по нашему хутору был назван «Линия Б» (B-Linie). Оборонительный рубеж расположенный севернее и проходящий по линии Бейсужек – Новокорсунская был назван «Линия З» (Z-Linie). Рубеж Юго-Западнее нашего хутора и проходящий в границах х.Васильченки (ныне ст.Чебургольская) – «Линия Ц» (C-Linie), за нашим хутором в районе Харченко – CV1, за Ж.Копанями – В1. В линию Б так же входил х.Желтые Копани располагавшийся Юго-Западнее ст.Новониколаевской и Юго-Восточнее х.Лебеди, примерно в том месте где сейчас находится насосная за Н.Николаевской по дороге на Староджерелиевскую. Данные оборонительные линии, являлись самым северным флангом всей 17 армии и им уделялось особое внимание в условиях поэтапного отхода на Кубанский плацдарм. Оборона этого фланга была поручена 50-й пехотной дивизии 52 армейского корпуса 17 армии под командованием генерал-лейтенанта Фридриха Шмидта, а так же 2-й горной дивизии Румынского Королевского корпуса. К 7.02.1943г. части дивизии заняли определенные им позиции на линии Z. Немецкой и румынской дивизиям предстояла нелегкая задача – задержать 58-ю армию под командованием генерал-лейтенанта Мельника К.С. и 9-ю армию под командованием генерал-майора Кротеева К.А., в задачу которой входило нанесение стремительного удара с выходом к ст.Славянской и завершение окружения немецкой 17 армии с Запада. Дивизии 58-й армии продвигались в полосе Бриньковская–Степная–Лебеди–Васильченки в направлении ст.Петровской. Дивизии же 9-й армии полосе станиц Брюховецкая–Тимашевская-Калининская и Старонижестеблиевская в направлении ст.Красноармейской.

Многие жители нашего хутора, интересующиеся событиями тех дней, задаются вопросом - что же делали немцы в нашем краю поздней зимой в непролазной грязи, здесь, в тупике дорог окруженном плавнями? Какой смысл в обороне хутора, за которым ничего нет? И почему 58-я армия, просто не обошла его и не оставила немцев в окружении позади фронта, а пошла в лобовое столкновение? Среди жителей хутора даже существует такое мнение, что немцы просто заблудились. Заехали сюда, а выезжать было уже поздно. Но такое мнение ошибочно.

Если посмотреть на современную карту, то действительно, нет никакого смысла устраивать здесь бойню, так как со стратегической точки зрения хутор не представляет никакой ценности. Но если посмотреть на карту 70-летней давности, картина меняется кардинальным образом.

Дело в том, что вся та рисовая система, которую мы все так хорошо знаем, в те годы большей частью представляла собой почти сплошные плавни и лиманы и в условиях дождливой февральской оттепели превратилась в абсолютно непроходимую местность. А главное, что так известная всем нам дорога на Полтавскую проходила несколько иначе. Той части дороги, которая идет от николаевского стадиона до насосной по направлению на Староджерелиевскую, просто не существовало. С южной стороны Н.Николаевской были сплошные лиманы почти до Лебедей. Дорога же проходила в районе 4-й огородной бригады. Она ответвлялась от той дороги которая существует сейчас в районе Пришиба и шла через ерик и через современную рисовую систему, примерно в районе николаевского СТФ, на хутор Ж.Копани, а оттуда уже на Староджерелиевскую. Т.е. чтобы проехать из Н.Николаевской на Полтавскую, нужно было проехать практически через Лебеди. Местная народная тропа из Новониколаевскй в Ж.Копани конечно была, но это для пешего человека, а вот техникой передвигаться можно было только через дорогу около нашего хутора. Соответственно, наступающая 58-я армия движущаяся через Степную в направлении Петровской, обязательно должна была проследовать через Лебеди и Васильченки. Другого пути просто не было. Существовал правда еще один путь. Он проходил через х.Ангелинский (николаевская Стража) и где-то в районе х.Крупского дорога выходила примерно в район современного стыка Калининского и Красноармейского районов по дороге на Полтавскую. Эта дорога так же проходила по гряде среди лиманов и была очень не надежной. Хотя немцы на всякий случай перекрыли и её.

Знатоки конечно могут сказать, что можно было пройти по плавням или оставить оборонительные рубежи немцев в тылу, так сказать на закуску. А со временем, оставшись в окружении они и сами сдались бы. Но не все так просто.

Во-первых: армия это не только люди, но и тяжелое вооружение и тыл, а соответственно и тяжелая техника которой нужна хоть какая-нибудь дорога.

Во-вторых: оставлять такую немецкую группировку позади себя, для 58-й армии было бы сродни самоубийству.

Немецкое командование прекрасно понимало преимущество такого расположения нашего хутора, поэтому-то и утвердило линию «Б» именно здесь.


*******


Оборону на линии Б, генерал Шмидт поручил 121-му гренадерскому полку 50 пехотной дивизии под командованием полковника Бёме. 30-31 января 1943г. в хутор прибыли строительный и саперный батальоны дивизии и сразу же приступили к строительству оборонительных рубежей. Со слов наших земляков-современников тех событий, в конце января в хутор приехали немцы. Никакого серьезного вооружения они при себе не имели. Прибыли они огромной колонной, которая растянулась на несколько километров. Сразу же после прибытия они приступили к рытью окопов, блиндажей и прочих укреплений. Местное население к копке практически не привлекали, но, в то же время, активно привлекали население к вырубке деревьев и кустарников. Они выселили целую улицу проходившую от заправки до того места где был колхозный птичник. На домах демонтировали крыши, некоторые дома вообще разобрали. Во дворах вырубались деревья. Таким образом, они расчищали секторы обстрела. Окопы копались в несколько эшелонов, порой в рост человека. В некоторых дворах были вырыты пушечные окопы, а так же установлены бетонные доты которые они привезли с собой. Такие же мероприятия проводились в Ж.Копанях, а так же в районе Харченко. Подготовка рубежей проходила в авральном режиме до 6-7 февраля, после чего эти немцы организованной колонной выехали из хутора в направлении х.Васильченки. Часть техники они согнали к мостам и подорвали. На следующий день немцев сменили румыны. Это была 2-я горная дивизия Румынского Королевского корпуса. Через день румыны покинули хутор. Основная часть из них ушла в направлении Гривенской, остальные же ушли в сторону Васильченков и Ж.Копаней. Румыны тоже оставили часть техники. Примерно в течении суток в хуторе было затишье. Здесь находились буквально около сотни немцев. На следующий день со стороны Пришиба вновь показалась колонна техники. Это уже прибыла боевая группа под командованием полковника Германа Бёме. В колонне, кроме колесных машин было много гусеничных тягачей буксирующих тяжелые артиллерийские орудия. Личный состав был расквартирован по домам хуторян по 3-4 человека на двор. В следующие два дня немцы занимали позиции и доводили до ума ранее построенные укрепления. Шло приготовление к боям. Колонна техники растянулась почти от Н.Николаевской до моста через ДГК на Гречках и по дороге к мосту через Ангелинский ерик. Перед мостами технику стащили в кучи. В топких местах сделали то же самое. Всю технику, которая не была угнана на Полтавскую - подорвали. Таким образом, немцы организовали затор на дорогах, по которым можно было предпринять попытку обойти их с фланга. Как рассказывали очевидцы, это были сотни машин. Перед мостом на Гривенскую техника стояла в несколько рядов.

Что же собой представляла немецкая группировка расположившаяся в хуторе и какова была ее огневая мощь?

В воспоминаниях Андрея Антоновича Гречко (в то время генерал-полковник, командующий 6 армией наступавшей в направлении на Новороссийск со стороны Туапсе), в книге «Битва за Кавказ» говорится следующее: «…Разведка донесла, что хутор обороняют три немецких усиленных пехотных батальона 121-го пехотного полка с двумя батареями тяжелых минометов, двумя дивизионами артиллерии и танками…». Но это не совсем соответствует действительности. Батальоны действительно были и артиллерия тоже. Но вот танков не было. Хотя некоторые хуторяне тоже утверждали, что у немцев были танки. Откуда же они взялись? На самом деле, у немцем были 4 самоходных артиллерийских установки SturmGeshcutz (StuG III). Они очень похожи на танки, но только у них нет башни (но есть пушка) и они гораздо меньше. Танки же появились в хуторе уже 15 февраля. По рассказам жителей, немцы в хуторе были двух типов. Основная масса была в сапогах, шинелях или плащах и пилотках. Описание обмундирования абсолютно соответствует внешнему виду немецкой пехоты образца начала 1943г. Такие немцы были в центре хутора, на Гречках, Золотьках и За Ерком. Но вот в восточной части хутора со стороны Н.Николаевской и примерно до места где жил старый Гаус, кроме таких, были еще и несколько иные и они по форме одежды никак не подпадают под батальон 121-го полка. Эти были в ботинках, коротких куртках на которые одевались камуфлированные анораки (как говорили бабушки-старушки «картатые накитки»), а у некоторых были даже камуфлированные штаны и головным убором у них служила кепка. На кепке были дубовые листья. Многие из них были с бородами. У очень многих были не автоматы, а карабины с оптикой. Такое описание немцев не укладывается в состав 50-й пехотной дивизии. Кто же это мог быть? По всем признакам внешней атрибуции это был личный состав одной из егерских дивизий, в составе скорее всего не полного батальона. Но откуда он мог взяться в наших краях, ведь обе такие дивизии были в это время в районе Северской и Абинска. Из немецких источников следует, что в последних числах января во всех дивизиях 17-й армии были расформированы запасные полевые батальоны, а их личный состав и вооружение были переданы в состав других дивизий для усиления боеспособности последних. Таким образом, личный состав одной из егерских дивизий, вероятно, оказался в составе 121-го полка 50-й пехотной дивизии. Принимая во внимание, что по все тем же немецким данным, в плавневой зоне Кубани принимали участие в боях только части 101-й Егерской дивизии, соответственно можно предположить, что это были солдаты из числа 101-й Егерской дивизии, являвшейся в свою очередь воинским формированием, специально предназначенным для ведения боев такой местности.

Попробуем максимально точно определить численность обороняющихся и порядок расположения на позициях, опираясь на штатное расписание Вермахта и рассказы очевидцев, а так же на списки награжденных высшими государственными наградами по которым можно точно определить наименования подразделений и имена их командиров.

Состав подразделений:

- два гренадерских батальона (1-й и 3-й) 121-го полка 50-й пехотной дивизии с батареями минометов, ротной и батальонной артиллерией;

- батальон (возможно не полный) одной из егерских дивизий (возможно 101-й) с двумя батареями минометов, ротной и батальонной артиллерией;

- два артиллерийских дивизиона (1-й и 2-й) 150 артиллерийского полка 50-й пехотной дивизии, с батареей реактивных минометов и двумя батареями тяжелых минометов;

- взвод связи;

- саперный взвод;

- взвод обеспечения;

Расположение на позициях:

1-й батальон 121-го полка 50 ПД – позиции на запад от птицефермы, центральная часть хутора и западная части хутора, район Черемушек, западная окраина ул.Мира, мост через канал, район Кирпичного завода, Гречки и Золотьки.

3-й батальон с егерями – передовой край от птицефермы по улице до восточной окраины хутора, на Востоке по руслу ерика с огибанием хутора с юго-востока.

Авангард обороны располагался за современным шоссе в районе Пришиба.

Артиллерийская батарея располагалась за ериком, на улице в том месте, где была 5-я ферма. Так же имелась батарея тяжелых полевых гаубиц располагавшаяся на удалении от хутора примерно там где сейчас насосная станция на канале, в месте больше известном под названием «Харченко». Эта батарея осуществляла артподдержку и по нашему хутору и Ж.Копаням. Ротная и батальонная артиллерия располагалась на передовой в черте хутора прямо во дворах.

В Ж.Копанях оборону заняли 2-й батальон 121-го полка и батальон румын. Артиллерия была представлена двумя батареями гаубиц, двумя батареями минометов.

Штаб всей "Лебединской" группировки располагался на берегу ерика в конце улицы Тихой.

Общая численность и вооружение:

1. Личный состав: около 1500 человек

2. Пулеметы:

- ручные - 100шт

- станковые – 30шт

3. Артиллерия:

- 50мм минометы – 18шт

- 81мм минометы – 24шт

- 120мм минометы – 12 шт

- 75мм полевые пушки – 12шт

- 105мм легкие полевые гаубицы 12 шт

- 150мм тяжелые полевые гаубицы – 12 шт

4. САУ Sturmgeschütz III Ausf F/8 (Sd.Kfz.142 StuG 3) с 75мм пушкой – 4шт.

Данные о количестве личного состава и вооружения не точные, но максимально приближены к реальным. Составлены на основе штатного расписания с учетом известных потерь Дивизии, за период с ноября 1942г по январь 1943г. и могут давать погрешность около 10-15% в сторону уменьшения.

Вся эта группировка, собралась в хуторе к 10 февраля, так как 3-й батальон 121-го полка под командованием капитана Вильгельма Борхерта с 7 по 9 февраля находился на линии Z (район х. Бейсужек Тимашевского района) и прибыл в наш хутор только вечером 10 числа, заняв оборону в направлении шоссе и Новониколаевской. Все это время не прекращались приготовления к встрече наступающих дивизий Красной армии…


*******


Первой к хутору подошла 317-я стрелковая дивизия, которой командовал полковник Шварев Николай Александрович. Около полудня 11 февраля, со стороны Пришиба появились первые подразделения 761-го полка 317-й стрелковой дивизии и предприняли первую попытку овладеть хутором сходу, но она не увенчалась успехом, и подразделения понеся потери, отошли. В течение 11 февраля было предпринято 2 или 3 таких попытки.

12 февраля направление атаки изменилось на центральную часть хутора. Стычки происходили в течение всего дня. Красная армия несла потери, так и не доходя до немецких оборонительных рубежей.

13 февраля подошел 571-й полк (ком. подполковник Жердиенко Николай Терентьевич) и силами уже двух полков произвели попытку сходу овладеть хутором со стороны Пришиба и с центральной части. Завязались ожесточенные бои. Если центральную часть хутора штурмовали подразделения 571 полка, с востока 761-го полка, то район птичника штурмовали люди вообще без военной формы. Их погибло особенно много. Очевидцы тех событий говорили, что это были мобилизованные новобранцы из освобожденных станиц, севернее хутора. Атаки в тот день продолжались и ночью, но были немногочисленными и успеха не имели.

В ночь на 14 февраля подошли остальные подразделения дивизии и попытки овладеть хутором продолжились. Направление главного удара 317-й дивизии было немного изменено и пришлось в район моста через канал по дороге на Гривенскую и на центр хутора. 606-й стрелковый полк (ком. майор Алексеев Иван Арсеньевич) отбил мост и нанес удар со стороны кирпичного завода, в то время как 571-й полк попытался прорваться на Гречки с севера.

Примерно в районе полудня к Новониколаевской подошли части 77-й стрелковой дивизии (комдив Кашкин Анатолий Михайлович) и сходу силами двух батальонов пошли в атаку на наш хутор с восточного направления. Немцы оказали сопротивление. Завязались ожесточенные бои. Как сказано в описании боевого пути 77-й стрелковой дивизии: «немцы дрались с отчаянием обреченных и наши батальоны захлебнулись в крови и перешли к обороне. Одними из первых погибли старший лейтенант Гасанов, командир пулеметчиков старший лейтенант Сабиров и командир батальона 105-го стрелкового полка капитан Довженко». Два эти батальона погибли в тот день почти в полном составе. Бои шли на территории почти всего хутора. Штурм с востока не удался. Но вот на Северо-Западой части хутора, казалось, удача была на стороне Красной Армии. Вот как в своих мемуарах описывает события Гречко: «…гитлеровцы скоро пошли в новую атаку, стремясь оттеснить соседний 606-й стрелковый полк, находившийся юго-западнее 571-го полка, и ударом с фланга окружить хутор. Врагу удался этот маневр. Полк оказался в окружении. В течение двух суток, отрезанный от основных сил дивизии, полк удерживал небольшой кубанский хутор. За это время советские войска отразили шесть яростных атак значительно превосходящих сил противника. На отражение атак были брошены все силы, вплоть до ездовых, связных, поваров, рабочих кухонь. Тыловые подразделения полка под командованием начальника штаба полка майора Пащенко отразили одну из самых мощных атак гитлеровцев, пытавшихся захватить мост при въезде в Лебеди. Чем больше противник наращивал силы ударов, чем ожесточеннее становились его атаки, тем больше возрастало сопротивление советских воинов…».

Действительно, подразделения 571-го полка, было овладели этой частью хутора, но не все было так гладко. Очевидец, живший в ту пору именно там описывал происходившее следующим образом: «…немцы начали уходить и очень поспешно. Они практически бежали. Но это был обман. Они просто создавали видимость отступления, а сами прятались, кто за домом, кто в окопе, кто к речке побежал, кто еще куда. Появились наши солдаты, забегали по дворам. И вдруг, внезапно фашисты пошли в атаку от речки, те кто прятался во дворах тоже появились, началась стрельба. Наши стали отступать, а некуда. Немцы везде, в каждом дворе. Они просто расстреливали красноармейцев прям во дворах, те прятались, кто где мог, но немцы доставали их и из сараев и с чердаков и расстреливали. И так происходило около двух дней. Дворы были полны трупов наших советских солдат...».

14 февраля хутор штурмовался уже силами 2-х дивизий по всем направлениям и к вечеру обстановка настолько накалилась, что для немцев появилась угроза прорыва обороны и оставления хутора, чего они никак не могли допустить. Как уже было сказано ранее, данной линии обороны, командование 17-й армией придавало особое значение. В это время в районе ст.Славянской по понтонной переправе начали отход за Протоку горные дивизии 44-го армейского корпуса, а так же части 52 армейского корпуса. Переправа должна была закончиться 19 февраля. Поэтому, задача оборонявшихся на линии Б, включала в себя удержание позиций до 23 часов 18 февраля. В связи с угрозой потери такого важного рубежа обороны, командующий 17-й армией Руофф, направил на помощь оборонявшимся, танковую боевую группу полковника фон Хаке. Данная боевая группа, представляла собой неполный танковый батальон (около 15 танков Panzerkampfwagen IV (PzKpfw IV)), 6 самоходных гаубиц «Whespe» (Sd Kfz 124) и около 200 панцергренадеров.

Утро 15 февраля ознаменовалось штурмом хутора со всех направлений. На этот и последующие два дня пришлись самые ожесточенные бои. 77-я дивизия и две бригады предприняли попытку овладеть хутором, как с фронта, так и с фланга, нанеся удар не только по самому хутору, но и по соседним Ж.Копаням, а так же предприняли попытку прорыва по дороге в районе Крупского. Атаки были настолько упорными, что несколько раз бои завязывались в самом хуторе. В ход пошли немецкие самоходные орудия. Немецкая артиллерия и пулеметы работали не умолкая. Атаки на хутор шли одна за другой и не редко переходили в рукопашные схватки прямо во дворах. Как говорили, в доме, на месте нынешнего МТМ, после освобождения нашли около 20 человек убитых.

В Ж.Копанях и по дороге с Крупского удалось прорвать румынскую оборону, но как раз в это время из района Славянской подошла танковая группа и помогла румынам отбить у противника свои позиции. Немецкая артиллерия разбила переправу, которую пытались организовать через топь от Новониколаевской в сторону Ж.Копаней. Самые ожесточенные бои пришлись на восточную окраину хутора и на Ж.Копани. В тот день при попытке овладеть нашим хутором с восточного направления через территорию огородной бригады погиб 276-й стрелковый полк 77-й стрелковой дивизии, в полном составе включая командира. Уцелеть удалось единицам. На несколько часов наступательные силы 77-й дивизии выдохлись.

Но, в то же время, 317-я дивизия основательно вклинилась в немецкую оборону в центре хутора. Немцам даже пришлось оставить переднюю линию окопов и отойти к рубежам в самом хуторе. Они предприняли несколько контратак, но безуспешно и лишь с подходом фон Хаке смогли выбить советские части из хутора. С приходом темноты атаки двух дивизий не прекратились. Но немцы были готовы к ночным боям. Как говорили очевидцы, ночью было светло как днем. Немцы освещали все ракетами. Пулеметы и пушки не замолкали и ночью.

Утро 16 февраля было довольно спокойным. Обе стороны проводили перегруппировку. Днем, от командира 1-го артиллерийского дивизиона в штаб поступило сообщение: «в направлении Новониколаевской вижу передвижение дивизиона тяжелых реактивных минометов типа Катюша». На возвышенность за хутором немедленно был отправлен корректировщик артиллерийского огня и выдвинута рота 3-го батальона при поддержке двух САУ StuG-III. В ходе артобстрела было подбито две машины. Советская артиллерия ответила с Новониколаевской, была подбита одна САУ, но Катюши в течении дня так и не смогли расположиться для произведения залпа по хутору и были отведены в Новониколаевскую. К вечеру снова начались атаки на хутор. Но основной удар пришелся на Ж.Копани. Довольно значительным силам удалось обойти немецкие оборонительные линии со стороны Крупского и прорвать оборону в полосе румын. Немцам пришлось снять с нашего хутора три из четырех рот 3-го батальона и направить в Ж.Копани. Восточный фланг остался оголенным. Оборону пришлось удерживать артиллеристам и роте гренадеров. В ход пошли молчавшие до этого реактивные минометы. Не смотря на малочисленность немецких сил, им удалось удержать фланг. К середине дня 17 числа передний край немецкой обороны был в руках русских, шли ближние бои. Солдаты обеих сторон были настолько близко друг от друга, что даже предпринимали попытки переговоров. Но заделав брешь в Ж.Копанях 3-й батальон вместе с фон Хаке вернулся в хутор и вернул себе свои позиции. Вот как описывает этот день одна из женщин живших на том краю хутора: «…в тот день творилось неописуемое. Я лежала с детьми в доме на полу. Во дворе без умолку строчил пулемет и стреляла пушка. Слышались крики немцев во дворе. В какой-то момент стала слышна русская речь, бой разгорелся прямо во дворе. Пули постоянно пробивали стены. Все это продолжалось, казалось вечность. Вдруг во дворе послышался гул и лязг и задрожал весь дом, после чего в саманном доме вывалился угол. В эту дыру она увидела, что это немецкий танк разворачивался и зацепил дом. В дыру в стене было прекрасно видно происходящее во дворе, а так же во дворе соседей. За сараем были наши бойцы, а за домом фашисты. В какой-то момент показалось, что немцам пришел капут, но вдруг все изменилось. Немцев вдруг стало много, они сломили сопротивление красных и погнали их на Новониколаевскую. Было много криков и взрывов, но все дальше и дальше от дома. Через какое-то время на нашем краю все затихло. Снова послышались голоса немцев. В дом вошел один из квартировавших и сказал: «Мамка, Воду!» Это означало, что ему нужна горячая вода, для чая. Выйдя во двор, увидела множество убитых в конце двора и за огородом, а так же всех четверых немцев квартировавших в их доме. Все были грязные. В грязи, саже и крови. Но один был страшнее всех - с ног до головы в крови, как будто его кто облил и по всей видимости у него была истерика. Те трое его раздели и поливали водой из колодца. После чего зашли все в дом и стали пить чай…».

По словам другой женщины, соседки первой, «…наши бойцы были в курятнике, а немцы за коровником и за кабыцей, а потом наши кинулись на немцев и немцы их всех перерезали…».

В восточной и центральной части хутора силам двух дивизий никак не удавалось овладеть хутором или сколько-нибудь закрепиться на отвоевываемых позициях. Но в западной части хутора дело обстояло лучше. Силами двух полков, к исходу дня 17 февраля все же удалось овладеть частью хутора и закрепиться в ней. Таким образом, вся та часть хутора, которая находится за ериком, была в руках наступающих. Немцы перегруппировались и заняли оборону по правому берегу Ангелинского ерика и канала.

Атаки наступающих почти прекратились.

В ночь с 17 на 18 февраля один из подростков нашего хутора, Головчено Борис, провел роту автоматчиков 606-го полка через плавни в район, где сходятся Ангелинский ерик и канал ДГК. Около полуночи они ударили в тыл немцам с одновременной атакой батальона 571-го полка в район школы. В условиях темного времени суток, немцы не смогли реально оценить численность сил атакующего противника и командование фашистов приняло решение об оставлении центральной части хутора.

В час ночи 18 февраля немецкие подразделения начали отход. Первыми свои позиции оставили румыны, располагавшиеся за Ж.Копанями, которые отошли на рубеж CV1 в районе Харченко и должны были там обеспечивать отход основных сил из хутора. После них свои позиции оставил батальон гренадеров и батарея артиллерии располагавшиеся в Ж.Копанях и отошли на рубеж «С» в районе х.Васильченки. Одновременно с ними сдал позиции 1-й батальон 121-го полка и покинул центральную часть хутора. Линия обороны снова сдвинулась на восток и пролегла с Юга на Север от старого СТФ примерно по улице Тихой в сторону колхозного птичника и далее на восток вплоть до огородной бригады. В то время, как к отходу готовился 3-й батальон, по оставленным немецким позициям в районе Ж.Копаней с территории Новониколаевкой был произведен залп из тяжелых реактивных минометов «Катюша» и подразделения 77-й дивизии перешли в новое наступление. Атака была настолько стремительной, что бой завязался уже в тылу отходящих немецких батальонов на линии CV1. Оборона румын затрещала по швам. Третий батальон и танки фон Хаке бросились на выручку. К утру 18 февраля, линия фронта была выправлена и немцы продолжили плановый отход.

1-й батальон и артиллерийские дивизионы выдвинулись в район х.Васильченки. Днем и вечером 18 числа малыми силами 77-й дивизии было предпринято несколько безуспешных атак овладеть позициями на востоке хутора. Последними, около 23 часов, хутор покинули командир полка полковник Герман Бёме и две роты 3-го батальона.

Все немецкие подразделения выдвинулись в направлении Славянской. Третий же батальон капитана Борхерта вынужден был присоединиться к румынам, чтобы помочь им в обеспечении прикрытия отходящих частей. Утром 19 февраля линия CV1(Харченко) была оставлена. Части двинулись в направлении Славянской оставив в прикрытии на линии С (Васильченки – Протоцкие) части румынской 2-й горной дивизии. При отходе из хутора немцы подорвали все поврежденные пушки, самоходные машины и танки, а так же переправы через Ангелинский ерик.

Так, 19 февраля 1943г. закончилось сражение за наш хутор.


*******


Нигде ни в каких в советских хрестоматийных источниках мы с вами не найдем сколько бы то ни было подробного описания освобождения хутора Лебеди. Возможно это потому, что населенный пункт невелик, а возможно и потому, что здесь не воевал ни один крупный политический или военный деятель СССР. Но, не смотря на это, теперь с уверенностью можно сказать, что бои за наш родной хутор, были ни чуть не легче чем за Киевское или Молдаванское и даже вероятно тяжелее и кровопролитнее чем за Троицкую или Анастасиевскую. В подтверждение этому служат слова человека, который непосредственно принимал участие в боях за наш хутор, а после войны приехал сюда жить.

Так же об ожесточенных боях говорят и списки награжденных немецких солдат, шестеро из которых получили высшие государственные награды. Пятеро были награждены орденом Немецкого Креста в золоте (это третья по значимости награда). Капитан В.Борхерт командир 3-го батальона был награжден Золотым Рыцарским Крестом (это вторая по величине награда Рейха) за то, что батальон под его командованием отразил 45 атак противника. Старший лейтенант Альберс Ганс-Петер командир 2-го артиллерийского дивизиона был награжден золотым знаком «За ближний бой», что по престижу не уступало Золотому Рыцарскому Кресту с дубовыми листьями. Такая награда давалась не менее чем за 6 рукопашных боев в течении недели. Все эти награды присваивались лично Гитлером.

С нашей стороны, медалями и орденами тоже были награждены порядка 100 солдат и офицеров. Подполковник Жердиенко был награжден Орденом Боевого Красного Знамени, это очень высокая боевая награда.

После окончания боев, Красная армия привлекла местное население к захоронению погибших воинов. По рассказам участников данных мероприятий, погибших были тысячи. Их свозили, сносили и хоронили в братских могилах. Таких могил, больших и малых, было больше двух десятков. Хоронили по месту. Тех кто лежал в центре, снесли и похоронили в центре. Данная могила на 352 человека. Еще была могила там где сейчас МТМ. Там говорили душ на 30. Около десятка могил по 15-20 человек и одна душ на 100 в районе птичника. Большая могила была еще где-то на Гречках. Человек на 100 там, где сейчас поля огородной бригады. В саду две большие могилы, каждая из которых, как говорили, больше, чем та, которая в центре.

Так же хоронили и немцев. Одного похоронили в окопе на восточной окраине хутора. В саду могила на 21 человека. На Гречках и За Ерком тоже несколько могил по несколько человек. К сожалению, все эти могилы, кроме той, что в центре, на сегодняшний день утрачены.

А тех солдат, кто был разорван на части, никуда не носили, а просто хоронили на месте. Еще очень многих никто не собирал и не хоронил. Это тех, кто лежал в воде по плавням, за хутором в лимане, в ерике. Потери на самом деле были очень велики.

С немецкой стороны точные потери так же не известны. Как говорили люди, немцев в хуторе было убитых чуть больше десятка и в саду нашли 21 человека. Раненых немцев на следующий день после освобождения свезли в центр и сидело их возле школы около 20 человек, причем все они были не ходящие. Еще несколько человек было пленных вполне себе здоровых. Единственное, что удалось на сегодняшний день выяснить, это потери указанные в докладе капитана Борхерта, в котором он упоминал о 23-х погибших, 18-ти тяжелораненых и 4-х пропавших без вести.

Ясно только одно, потери оборонявшихся, с потерями наступавших, разнятся в сотню раз. Оно и понятно, во всех войнах, при взятии укрепленных рубежей, наступающие всегда несли многочисленные потери.

В сводках 58 армии упоминается о доукомплектовании 77 стрелковой дивизии 27 и 28 февраля 1943г. личным составом в количестве 7800 человек. Если принять во внимание тот факт, что данная дивизия была заново сформирована в Азербайджане и до Новониколаевской она пришла маршем полностью укомплектованной и не участвуя до этого в боях, то не сложно понять, что все эти недостающие солдаты в количестве 7800 человек, погибли в боях за наш хутор и хутор Васильченки.

Потери же немецкой 50 пехотной дивизии (по немецким официальным данным) за время участия дивизии в Кавказской кампании с 20.11.1942г. по 01.03.1943г. составили убитыми чуть более 320 человек, раненными 1600 человек, пропавших без вести 84 человека. К сравнению, на Кубанском плацдарме с марта по октябрь 1943г., погибших уже 1680 человек. При обороне Крыма весной 1944г., потери составили более четырех тысяч солдат и офицеров. А за всю войну в дивизии погибло более 17000 человек.

Не обошла смерть и хуторян во время этих боев. Как известно, немецким пулеметным расчетом была расстреляна группа хуторской молодежи, прятавшейся в те дни в плавнях и вышедшей в поисках съестного на открытое место, прямо со стороны немецкого штаба в самый разгар боевых действий. Были погибшие и среди населения. Кого-то убило шальной пулей, кого-то осколками от мин и снарядов.

К сожалению, сражением за хутор Лебеди война не окончилась. Многие из видных участников боев за хутор с обеих сторон, не дожили до окончания войны:

- капитан Карауш Дмитрий Сафонович, начальник штаба 606 стр. полка 317 стрелковой дивизии, погиб 29.02.43.

- мл. лейтенант Одианик Григорий Константинович, командир батареи 773 артиллерийского полка 317 стрелковой дивизии погиб 04.03.43 в ст.Петровской Славянского района.

- лейтенант Цикалов Николай Стапенович, командир взвода 761 полка 317 стрелковой дивизии погиб 04.03.43 в ст.Петровской Славянского района.

- майор Демченко Дмитрий Мефодьевич, заместитель командира 606 полка 317 стрелковой дивизии, пропал без вести 04.03.43 в ст.Петровской Славянского района.

- майор Алексеев Иван Арсентьевич командир 606 стрелкового полка 317 стрелковой дивизии, ранен и оставлен на территории противника 07.04.43, в последствии похоронен в братской могиле в ст. Петровской о чем есть запись на мемориальной плите.

- полковник Кашкин Анатолий Михайлович командир 77-й стрелковой дивизии, погиб в бою 20.02.43. в х.Васильченки, похоронен в ст.Гривенской.

- полковник Шварев Николай Александрович командир 317 стрелковой дивизии, вероятно погиб 04.03.43 под ст.Петровской, так как, именно с этого момента упоминания о нем обрываются, а с 05.03.43 командование дивизией принял другой человек.

- капитан (с 20.04.1944 майор) Борхерт Вильгельм, командир 3-го батальона 121 полка 50 пехотной дивизии, 1 мая 1944г. будучи командиром 1-го батальона 121 полка, который был придан 320 пехотной дивизии для усиления, снова принял бой против 77 стрелковой дивизии на Сапун-Горе под Севастополем. Батальон удерживал свои позиции четверо суток, пока не погиб в полном составе. С 13 мая 1944г. В.Борхерт считается пропавшим без вести.

- генерал-лейтенант Фридрих Шмидт командир 50 пехотной дивизии, погиб в бою 20.06.1943г. в районе ст.Анастасиевской, погребен на месте.

К другим известным участникам тех событий судьба была более благосклонна:

Подполковник Жердиенко Николай Терентьевич, командир 571 полка 317 стрелковой дивизии, с 20.07.1943 стал командиром 317 стрелковой дивизии. Осенью 1944 упоминается в приказе верховного главнокомандующего, как полковник. Дальнейшая судьба не известна. Вероятно дожил до дня Победы.

Один из офицеров принимавших непосредственное участие в освобождении нашего хутора Удовенко Иван Максимович, прошел всю войну. После окончания приехал жить в хутор, где и прожил до старости.

Полковник Фридрих-Эрдманн фон Хаке командир 4 танкового полка 13 танковой дивизии, воевал до последнего дня войны, был пленен американцами. Освобожден в 1947г. Умер в 1982г.

Полковник Герман Бёме, командира 121 полка 50 пехотной дивизии, в октябре 1943г. был назначен командиром 320 пехотной дивизии, которая весной 1944г. обороняла Севастополь. Дальнейшая судьба не известна.

Капитан Бернард Лорензен, командир 1-го батальона 121-го полка 50-й пехотной дивизии, прошел всю войну до конца и дослужился до звания полковника. После капитуляции Германии в мае 1945г., попал в британский лагерь для военнопленных. Освобожден в 1946г. Скончался в 1983г.

В последствии 77-й стрелковой дивизии было присвоено имя Симферопольской за освобождение этого города. 317-я была названа Закарпатской и принимала участие в освобождении Будапешта, а с августа 1945г. сражалась с Японцами.


На протяжении всех 70 лет прошедших с тех страшных для нашего хутора дней, мы ничего толком не знали о том, что же тут на самом деле произошло. Теперь же, любой интересующийся теми событиями хуторянин и не только, может получить информацию о тех событиях. Описание происходившего, в данной статье конечно же не полное и работа будет продолжена. Пройдет еще какое-то время и статья дополнится новыми фактами. А пока, будем вместе искать и собирать. Автор с благодарностью примет любую информацию, касающуюся тех дней, будь то рассказы очевидцев, документы, фотографии или что-либо иное.


Титаевский В.В.